Реальность сегодняшней жизни такова, что политическая самостоятельность общества серьезно ограничена тремя факторами: во-первых, всеобщей установкой на получение максимального дохода, во-вторых, материально-психологической зависимостью каждого от индустрии потребления, в третьих, духовно-психологической зависимостью от индустрии развлечений. Количество свободного времени, которое могло бы расходоваться человеком на общественно-политические дела, стремится в результате к нулю. Как следствие, национальная политическая энергия стагнирует, в то время как ее ниша занята спекулирующими на этой теме симулянтами (созданными как сверху – псевдонациональные имитаторы «народной воли» от «партии власти», так и снизу – частные псевдополитические бизнес-проекты типа ЛДПР). Очевидно, что преодоление политического кризиса и возвращение к естественной государственной модели «Народ – источник власти» невозможно без высвобождения национальной энергии из-под парализующего влияния трех факторов зависимости. В то же время надо понимать, что даже если эта энергия не будет высвобождена, история не прекратится, а лишь останется в текущем русле. Мир просто постепенно станет другим, изменится, как изменится и место человека в нем. Следуя логике текущего процесса, нация все сильнее будет фрагментироваться на индивидуумы с различными интересами, идеологией и потребностями, вследствие чего ее самоорганизация будет становиться все менее возможной. Государство как аппарат управления обществом будет обретать все большую власть над нацией и ее отдельными представителями, вплоть до тотального контроля за каждым человеком. Соответственно, мы движемся к такому типу организации общества, который был примерно описан Оруэллом и другими антиутопистами. Существуют ли возможности и способы изменить эту тенденцию? Рассмотрим подробнее этот вопрос.
Но сначала ответим на другой вопрос – а стоит ли вообще бояться прогресса? Стоит ли бояться усиления, даже чрезмерного усиления государства и его контроля за личностью? Да, мир изменится, и человек в нем будет обладать, возможно, меньшей свободой, но, судя по всему, в качестве компенсации за это он получит большую стабильность и комфорт? Мы считаем, что цена этих стабильности и комфорта будет слишком большой – это потеря человеком самого себя. Мы придерживаемся следующей точки зрения: Человек есть определенное явление бытия, обладающее существенными и постоянными признаками. Уничтожение каких-либо из этих признаков ведет к разрушению человека как явления, пусть даже при сохранении его физического существования. К этим признакам относятся: - свобода, понимаемая как независимый, обусловленный лишь собственными предпочтениями, выбор поведения, действия или бездействия, в рамках ограничений, установленных неизменяемыми законами природы, - порядок, т.к. принадлежность к многоуровневому социально-политическому единству «Семья – коллектив – общество – народ – государство», каждый член которого связан с остальными определенными и одинаково понимаемыми всеми его участниками отношениями («долг»). Уничтожение любого из этих признаков, как и нарушение их составляющих, приводит к утрате человеком своей «человечности». Соответственно, чем меньше признаков сохраняется, тем менее человеком является человек. Говоря проще, мы являемся людьми лишь тогда, когда добровольно исполняем свои обязанности перед своей семьей, трудовым коллективом, народом и государством, пользуясь при этом неограниченной (т.е. ограниченной лишь законами природы) личной свободой во всех остальных областях. Или, наоборот (что тоже справедливо), когда пользуемся неограниченной личной свободой, исполняя свой долг перед единствами, членами которых мы являемся (семья, коллектив, общество, народ, государство).
Такое положение вещей, при котором общество и государство являются лишь общественными продолжениями нормальной деятельности людей, отвечающими их естественному устроению (свобода + порядок), мы называем естественным. В этом положении государство является вершиной политической пирамиды, складывающейся путем организации учета воли всех членов общества, посредством взаимосвязи их объединений разного уровня сложности (семья – региональные объединения по месту жительства – общенациональные объединения по политическим убеждениям – институты формирования общегосударственной власти). Такой государственный порядок мы назовем естественным. Соответственно, государство вероятного будущего, формирующееся сегодня на наших глазах путем постепенного безусловного подчинения массы разрозненных людей самодостаточному, независимому от них «аппарату» власти, мы не можем считать иначе, как неестественным. Если провести аналогию живого тела с государством, которое по сути является тоже организмом, но социальным, то при естественном устроении их центры управления будут действовать, исходя из интересов всего целого. Мозг будет следовать интересам сохранения всего тела, а власть – интересам сохранения народа и его наследия в полном объеме (территория, хозяйство, культура и пр.) При неестественном – центр управления будет следовать из иных интересов и принципов, что неизбежно повлечет ущерб для целого. В естественной системе центр управления не только определяет действия всего целого, но и зависит от остальных его частей, то есть, и сам «определяем» ими, что оказывает ограничивающее и упорядочивающее воздействие на его поведение. Так, мозг зависит от питания кровью и кислородом, в связи с чем не может предпринять действия, результатом которых будет нарушение кровообращения и дыхания. А то, в какой пропорции мозг вместе с другими органами тела снабжается кислородом, зависит лишь от важности их работы для целого, но контролю одной из его частей не поддается. В современной же политической системе власть самостоятельно, совершенно независимо от народа определяет объемы и направления перераспределения государственных средств, а любые попытки снизу вмешаться в этот процесс расценивает как покушение на «суверенитет». Дальнейшее же расширение властных полномочий государства, помноженное на человеческий фактор – ведь даже чиновники самого высшего ранга все равно остаются человеками, которым свойственно ошибаться и быть несовершенными – с огромной вероятностью ведет к тому, что неуправляемый, независящий от управляемого им общества аппарат власти вызовет в лучшем случае трансформацию, в худшем – разрушение народа, общества и государства. С чем мы согласиться никак не можем. Но чтобы изменить такой ход событий, требуется восстановление естественной политической вертикали от народа к власти. Для чего, в свою очередь, требуется прежде всего самоорганизация самого народа, по его собственной, «низовой» инициативе – ведь власти его самоорганизация не только не нужна, но даже прямо угрожает, поэтому она не только не будет помогать, но будет и прямо мешать ей. Но пока что перед властью даже не стоит вопрос о необходимости подавления национальной инициативы политической самоорганизации. Эту задачу за нее успешно решают три фактора, которые мы упомянули вначале. Рассмотрим их внимательнее.
Первый фактор – Погоня за доходом
Переход к либерально-рыночной модели общества, помимо прочего, вызвал кардинальную перестройку экономической модели жизни каждого члена общества. Если раньше характер работы в немалой степени диктовался личными убеждениями и представлениями о мире и своем месте в нем, то сегодня на первое место выдвинулась цель получения наибольшего дохода. Вследствие этого устарели понятия о разграничении рабочего и нерабочего времени, оставшись актуальными лишь для самых простых профессий. Сегодня каждый, кто стремится больше зарабатывать, думает об этом не только в рабочее время, но и в остальное, а соответственно не только думает, но и предпринимает усилия для этого – то есть, работает. Работа, превратившаяся в напряженную погоню за деньгами, стремится поглотить все время человека, и такое понятие как «свободное время» становится все больше социальным архаизмом.
Второй фактор – Потребление
Зачем стремиться получить еще больший доход, если его не на что потратить? Такой вопрос был справедлив для советской модели общества. Во многом искусственно ограниченное потребление не оказывало стимулирующего воздействия на экономическое поведение каждого человека. Соответственно, люди многих профессий не только располагали относительно большим количеством домашнего свободного времени, но и на работе были заняты лишь отчасти. В то же время ограниченный круг возможностей потратить это свободное время – гнетущая цензура в литературе и кино, постоянный дефицит товаров и их низкое качество, невозможность создания общественных объединений по убеждениям – приводил к постепенному накоплению недовольства существующим порядком вещей, все преимущества которого, очевидные сегодня, в то время в конце концов отступали на второй план и переставали восприниматься как таковые. Конечно, либеральная революция 90-х перевернула это положение на 180 градусов. Общество получило все возможные свободы, хотя не все из них и не всем оказались доступны. Но в хаосе разных свобод наибольшее влияние на общество получили те свободы, которые оказались связаны с деньгами. То есть, если снятие ограничений на убеждения привело прежде всего к грандиозному скачку книгопечатания, то снятие ограничений на предпринимательскую деятельность привело к взрывной перестройке экономической системы, после чего именно вторая, а не первая приобрела решающий политический вес в государстве в целом. Общество сегодня состоит из разных членов, занимающихся разными делами, но наибольший вес из них имеют те, кто входит в сферу бизнеса (в широком смысле – все те, для кого доход является целью, а род деятельности – средством). Интерес бизнеса к остальным членам общества сугубо прагматичен – для бизнеса они являются прежде всего потребителями. Соответственно, цель бизнеса по отношению к ним – заставить их как можно активнее покупать его товар, производя его «прибавочную стоимость» – т.е. потреблять. И, пользуясь своим господством в сегодняшней политической системе, бизнес успешно реализует эту стратегию, выстраивая общественные отношения в максимальном соответствии со своими потребности. С целью увеличивать потребление бизнес давно уже взял на вооружение широкий арсенал средств, которые, казалось бы, имеют весьма далекое отношение к экономике – манипуляция сознанием, ситуационное принуждение. Член общества для бизнеса является прежде всего потребителем, а потом уже исполнителем своей социальной роли – отцом, сотрудником, гражданином. И в погоне за прибылью бизнес безжалостно перекраивает на свой лад эти понятия. Так, например, женская эмансипация, результатом которой является отрыв женщины от естественного процесса воспроизводства нации – это проект именно бизнеса, задуманный и успешно реализованный с целью увеличить количество потребителей. Лудомания (т.е. компьютерная и пр. игромания), пивной алкоголизм, табакокурение, коррупция – сложно назвать социальную проблему, которая сегодня не была бы обязана своим размахом бизнесу. Даже рост жестоких преступлений против личности во многом обусловлен опять же бизнесом – в данном случае, кино – ведь именно кинобизнес, стремясь увеличить свои продажи, ищет и внедряет все более «жареные» приемы воздействия на психику зрителя, ее потрясения и шокирования, а то, что с ней получится в результате, его уже не касается. Вообще стратегия «после нас – хоть потоп» является ключевой стратегией бизнеса, под «после нас» имея в виду момент передачи денег от покупателя к продавцу. С целью заставить остальных членов общества потреблять более активно (еще активнее, еще! еще!!) бизнес постоянно наращивает различные способы принуждения – от психологических, таких как реклама, «брендинг», до ложно-обуславливающих (гипертрофия ассортимента однородных товаров, ни один из которых не обладает полной функциональностью) и откровенно преступных, таких как сговор с органами власти (коррупция), преследующий целью монопольное положение на рынке, устранение конкурентов или принуждение их к монопольному соглашению против интересов потребителей (чего стоят игры на рынке российской сотовой связи). О том, чтобы удовлетворять реальные интересы покупателей, не стремясь к повышению их затрат, для бизнеса и речи быть не может – ведь это противоречит его цели. Соответственно, каждый член общества в той или иной степени вовлечен в нагнетаемую бизнесом истерию потребления. Покупая товар, мы думаем не о том, что он удовлетворит наши потребности, а о том, в какой мере он это сделает. И поскольку ценовая шкала однородных товаров убегает сколь угодно высоко, а большинство потребителей не обладает таким доходом, который позволил бы им приобрести одновременно ВСЕ товары «потолочного» качества, постольку практически все из нас, вместо того чтобы с покупкой товара довольствоваться удовлетворением соответствующей потребности, терзаются сомнениями и неудовлетворенностью от мысли о том, что он делает это хуже, чем тот, который мы не смогли позволить себе купить. Даже если кто-то из нас спокойно купит себе дешевый мобильный телефон, думая о том, что эта вещь нужна прежде всего чтобы звонить, а не чтобы играть в цветной тетрис, делать фотографии или слушать mp3, то его не замедлит настигнуть карающий укол имиджевого превосходства со стороны обладателя более дорогой модели. И в этой истерии совсем мало кто из нас может на секунду остановиться и задать себе вопрос – «а не дурят ли меня тут?» А насколько оправдана вся эта гонка? Не в колесе ли мы все гонимся за собственным хвостом, вместо того чтобы направить деньги на более насущные проблемы – на освоение территорий, на очистку воздуха и воды? Но, пока эти проблемы не являются интересными для бизнеса, они не существуют для него – а соответственно, бизнес будет всячески их игнорировать и даже намеренно замалчивать. Чтобы ничто не отвлекало от потребления. Резюмируя – в социальной системе, «болеющей» потреблением, свободного времени на некоммерческую деятельность не остается. По умолчанию, такой деятельностью сегодня заняты либо «фанатики», либо «лузеры». Те, кто находится на обочине пост-индустриального мейнстрима.
Фактор третий – Индустрия развлечений
Будучи одним из видов бизнеса, индустрия развлечений преследует ту же цель, что и остальные участники этой сферы – получение прибыли. Ее особенность в том, что товар, с помощью которого она достигает этой цели – это развлечение в чистом виде. Если бизнес иного рода использует рекламу (психическую манипуляцию) как один из вспомогательных способов, то для индустрии развлечений – это основной способ. «Подсаживая» человека на определенный вид «развлечения», она осуществляет именно психическую манипуляцию им, так как привлекательность ее «товара» обусловлена только психическими причинами. До сих пор индустрия развлечений жила только в театрах, цирках и прочих балаганах разного рода, и по причине удаленности их от человеческого дома не слишком процветала. Но технический прогресс пришел ей на помощь, подарив ей два мощнейших орудия – компьютер и телевизор. С их помощью она прочно обосновалась у нас в доме и развернулась на полную катушку. Соответственно, и арсенал манипуляции у нее богатый – тут остальным видам бизнеса у нее только учиться и учиться, перенимать и перенимать. Компьютерные игры, телесериалы, СМИ, кинофильмы, музыка и видеоклипы, - всему этому еще только предстоит освоить пространство рекламы, но этот процесс уже начался. И по мере его развития человек все больше будет вовлекаться в пучину потребления, становясь ее безвольным элементом. «Коровой», которую «доят». Что требуется от коровы? Чтобы она давала максимальное количество молока с минимальными затратами для доярки. Естественно, никакой политической самодеятельности нации, кроме как темы для кинобоевиков и одного из вида компьютерных игр, тут и не предвидится. Используя лежащее в душе каждого человека чувство своего предназначения (так, все мужчины подсознательно чувствуют себя отцами, воинами, организаторами и строителями, все женщины – матерями и хозяйками), индустрия развлечений подцепляет это чувство к искусственной системе псевдоудовлетворения (компьютер и телевизор), после чего нещадно эксплуатирует, выжимая силы, деньги и время. Семейный инстинкт извращается в нервическое отслеживание сериалов. Воинский инстинкт извращается в стрельбу по нарисованным в компьютере человечкам, организаторский – в строительство виртуальных компьютерных империй. Мы почти все сегодня извращенцы, просто сегодня многие извращения перестали называться этим словом – так их легче продавать.
Итого. Свобода, к которой устремилось «перестраивающееся» советское общество в конце 90-х, обернулась худшим рабством. Теперь формально и не к кому предъявлять претензии – все формально свободны. Роль удавок и кандалов играют невидимые руки рынка, которые вроде бы никого не заставляют и не принуждают, хотя на самом деле все заставлены и принуждены – но как бы их собственной волей. Именно рынок, скрестившись с государством в коррупционном процессе, и породит монстра Апокалипсиса – бездушное тоталитарное государство, посягающее на самые сокровенные тайники человеческих душ, чтобы и из них выдавить хоть каплю выгоды. И уж конечно жестоко преследующее все, что может нарушить его безбедное существование – всякое вольномыслие, всякие бредовые мечты о некоммерческой чести и достоинстве, о долге, благородстве и святости.
Что делать?
Вопрос, традиционный для российского «менталитета», имеет здесь два простых ответа. Либо принять логику текущего и пока торжествующего процесса, и стать его элементом. А то и активным участником. А то и лидером – изобретя новый товар и став счастливым Биллом Гейтсом № 2. Либо, наплевав на все доводы рассудка, остаться верным своим традиционным, выработанным своей жизнью, слезами, потом и кровью представлениям и уйти в глухую изоляцию. А то и оборону. А то и нападение – исходя из находящихся в распоряжении сил и средств рассчитав стратегию и тактику борьбы и путь к победе. Возможна ли такая победа? Возможно все, что не противоречит законам природы. Кто будет пожинать ее плоды? Конечно, учитывая грандиозные размеры Монстра – назовем его Системой, подразумевая античеловеческую неестественность ее устройства, в отличие от естественного устройства, которое мы назовем Порядком – конечно, плоды такой борьбы вряд ли созреют при жизни тех, кто ее начнет. Но, с другой стороны, все равно жизнь придется на что-то потратить. Не на подвиг, так на растительное прозябание. Не на борьбу, так на животный комфорт в теплом стойле (вилле, джакузи, нужное подчеркнуть). И все равно, рано или поздно, наша жизнь придет к концу, когда нас уже не смогут согреть воспоминания о полученных когда-то удовольствиях, об огне костров сгоревшей впустую молодости. А вот другой огонь, идущий из сердца – огонь чувства исполненного долга, огонь спокойной и чистой совести – вполне может решить такую задачу. Согреть нас у порога другого мира, разогреть нашу душу так, что мы войдем в другой мир, смеясь. Выбирать из этих двух каждый из нас будет свободно. На то мы и человеки. А тем, кто выберет борьбу, придется начать с разрыва трех зависимостей, с сознательного освобождения себя от трех китов Системы – Погони за доходом, Потребления и Индустрии развлечений. То есть – отказаться от получения максимального дохода как от жизненной цели. Заменить ее на иную цель – выстроить свою жизнь так, чтобы умирать было не страшно. Реализовать себя как человека, обладающего способностью к определенному труду – определенному виду служения обществу. Создать то, что позволит тебе забыть о себе, на фоне чего твоя смерть будет казаться тебе чем-то естественным и нормальным, как последняя страница хорошей книги – может быть, какое-то великое достижение или открытие, а может быть, просто большая и добрая семья из нескольких человечков, которые вырастут и продолжат под знаменем твоего рода нелегкую эстафету жизни. Отказаться от потребления как способа и стиля жизни. Осознать свои реальные, а не внушенные системой маркетинга потребности, и в выборе товаров на рынке следовать им, перенаправив высвободившиеся средства на другие цели. Отказаться от развлечений как способа времяпрепровождения. Осознать чувство своего предназначения, стоящее за твоими излюбленными развлечениями, освободить его от извращенной формы реализации, навязанной тебе Системой, и направить на путь подлинной реализации – в реальном, а не виртуальном мире.
Сверхчеловек как Настоящий Человек
Легче всего призывать сменить президента, общественный строй, субъектов собственности. Труднее всего изменить себя. Особенно тогда, когда – пожалуй, впервые за всю историю человечества – этому сознательно и прямо противостоит большая часть общества, корыстно заинтересованная в том, чтобы ты оставался рабом вещей и развлечений. Поэтому в борьбе против Монстра-Системы не будет много победителей. И по этой же причине это будут не простые люди. Те, кто сознательно выйдет из беличьей гонки за деньгами, кто будет покупать необходимость, а не роскошь, кто будет наслаждаться жизнью, а не ее видимостью, это будут люди особого рода – трудно устоять от искушения назвать их сверхлюдьми. Но на самом деле, Сверхчеловек сегодня – это не тот, кто умеет бегать по стенам, как человек-паук, или летать, как бэтмен. Все это глупости, без которых в поисках счастья вполне можно обойтись. Сверхчеловек сегодня – это просто Настоящий Человек, свободный и порядочный, такой, каким он должен быть. Тот, кто сумел вырваться из страшного плена всеобщего безумия, удержался от того, чтобы вслед за тем мудрецом побежать к отравленному колодцу и напиться отравы, чтобы «быть как все». Тот, кто силой своей воли исправил свою душу, вырвав ее энергию из замкнутых порочных кругов и направив на труд по упорядочиванию себя и своей жизни.
Сегодня, наверное, еще не настало время считать Настоящих. Не совсем ясно еще, как им находить друг друга. Не повесишь ведь на себя бирку «настоящий», потому что сверхчеловечество доказывается и показывается не словами, а образом твоей жизни. Но нет никаких сомнений, что эти люди скоро начнут объединяться. Нет никаких сомнений, что они найдут и свободное время, и желание, и силы начать войну против бредовой, бесчеловечной Системы. Удастся ли им победить, другой вопрос, да и не это критерий истинности их борьбы. Мы все умрем, но умершего ведь судят не по тому, победил он или погиб. Судят по тому, за что ты отдал свою жизнь.
